(Из цикла “Бизнес и мон папА”©)
“По реке плывет утюг из города Чугуева…”
(Народное творчество)
Утюг в современном домашнем хозяйстве играет далеко не последнюю роль. Кроме использования по назначению – для разглаживания морщин на рубашках, отпаривания брюк и дезинфекции детской одежды и постельных принадлежностей, этот электрический прибор нашел применение в народной медицине – чтобы утихомирить разыгравшийся радикулит или успокоить невралгию, труженики рэкета облюбовали его как средство убеждения, предпочитая паяльнику, который не в каждом доме водится, а при улаживании разногласий между супругами, партнерами или просто собутыльниками – это настоящий хит(1)! И в прямом и в переносном… Счастливые советские артисты, выпущеные за пределы Родины представлять державу на культурной ниве, по слухам готовили на утюгах блюда национальных кухонь, а мы пацанами сушили ими селитровую бумагу – незаменимое ракетное топливо.
Справедливо рассудив, что собирающейся в дальний путь молодой паре такой многоцелевой агрегат просто необходим, мой папа решил сделать нам подарок.
В те недавние времена переведенные в мирное русло гиганты военно-промышленного комплекса могучей державы удивляли население все новыми, изготовленными “по конверсии” товарами народного потребления. Детские коляски – плод воображения инженеров КБ танкового завода и тем же заводом воплощенные так сказать в железе радовали молодых мамаш повышеной проходимостью, всепогодностью и непоколебимой устойчивостью в лучших традициях прославленных отечественных бронемашин. Мясорубки из титанового сплава блестели, готовые отправиться покорять космическое пространство ну и конечно же утюги… Спроектированные в стиле модерн конца 50-х, эти ледоколы, были готовы бороздить бескрайние просторы простынок и пододеяльников, а в случае необходимости наносить черепно-мозговые травмы не совместимые с жизнью.
Вот такой агрегат – складной дорожный чудо утюжок, вышедший из секретных цехов одного харьковского П/Я и купил нам папа, прихватив еще один с целью наживы – бизнесмэн как никак…
Утюжок состоял из четырех частей: 1.Непосредственно стального башмака плохо полированной стали (а зачем, это ж не на выставку какую, а для своего, родного непритязательного потребителя). Башмак мог дать форы по массивности иному бульдозеру – куда там Тефаль – который все время только о нас и думает – паршивая жестянка; 2. Толстенного шнура; 3. Коробки классического черного углепластика (для владеющих аглицкой мовой – агли-пластика), в которую на время путешествия укладывались остальные части. 4. Ну и конечно рукояти того же пластика с веселенькой красной полосой посередине. Рукоять в мирное время служила еще и крышкой для той самой коробки. Веса изделие было немалого, хотя и называлось уменьшитеьно-ласкательно: “Утюжок дорожный” – с претензией на компактность.
Результаты первой же сборки оказались весьма плачевным – рукоятка не очень-тo хотела входить в пазы башмака и я получил глубокий порез руки а также больно прищемил палец. Но в конце концов, когда окровавленный утюжок был собран, гладил он весьма сносно, ведомый уцелевшей рукой.
На следующий день мы поехали на рынок, чтобы приобрести кой-какого барахлишка, ну и помочь папе притащить туда не нужное нам, в надежде что удастся применить на практике известную из политэкономии формулу – товар-деньги-товар.
На рынке стояла радостная суета. Дензнаки различных стран и достоинства переходили из рук в руки. Менялы и торговцы только успевали поплевывать на пересохшие от подсчета купюр пальцы, бормоча как заклинание: “Доллары, марки, рубли… Доллары, марки, рубли…”.
Сличали полосы, портреты президентов и волоски, на просвет проверяли водяные знаки. Елозили специальными приборами, терли и нюхали зеленые доллары и пестрые фантики купонов, дойче-марки и конечно российские рублики. С ленивым интересом следили за происходящим кидалы, бомбилы и рэкетёры.
Из десятка охрипших магнитофонов несся один и тот же хорошо поставленный плач Булановой, создававший невообразимый сюрраунд стенаний и завываний во всех углах оживленного рынка.
Покупателя никто не зазывал – все ж таки базар не восточный. Народ все больше стоял молча, переминаясь на озябших ногах с надеждой вглядываясь в лица проходящих обладателей покупательной способности.
Прошлись по рынку. Купили что-то по мелочи.
В те времена еще существовали последние отголоски государственного ценообразования и те так называемые “барыги”, что имели доступ к товару по гос. цене опустошали склады универмагов, перевозя весь товар на рынок. Гос. цены часто отличались от рыночных на порядок, поэтому сторговаться можно было почти всегда – где-нибудь посередине, а еще лучше попасть на барыгу-новичка, что не усвоил еще понятие инфляция и купить лишь немного дороже.
Еще торговало много “фирмачей”. Эти ребята обычно занимались тем, что мотались по заводам и скупали товар прямо оттуда. Иногда неучтенную продукцию по “льготным” ценам. Они торговали с машин и товар их был в солидных картонных ящиках и коробках, да и товара самого было больше.
На одной из таких машин мы и заметили знакомый красно-черный ледокольный силуэт. Спросили почем. Цена нас сильно удивила – она была почти в 3 раза ниже той, что уплатил папа в “коммерческом” магазине.
Денег у нас при себе хватило на 12 штук. Компактный, но неподьемный картонный ящичек и еще два утюжка сверху сверху. Ящик мы поставили в сторонке, а два “лишних” выставили тут же вместе с папиным ассортиментом на продажу – больше прикола ради.
Отправились снова в толпу, уже с чисто познавательными целями. Потолкавшись с пол-часика с удивлением обнаружили, что в наше отсутствие папа ухитрился “толкнуть” оба лишних утюжка – и это в ста метрах от места где их продавали вдвое дешевле. А говорят Америка – страна неограниченных возможностей! Чепуха!
Коробку с десятком утюжков снесли все в тот же “комок” и получили свой процент. Выручки хватило на пару килограмм хорошего мяса, какие-то овощи-фрукты да пару шоколадных батончиков.
Обед да еще и с десертом были обеспечены. Жизнь удалась, еще хотя бы на один день!
1 – Hit с Англ. Ударять, бить.