Теперь приходилось считаться с желанием подруги, которой тоже хотелось танцевать. Я все чаще и чаще старался найти возможность с грацией молодого медведя спрыгнуть со сцены и, изобразив колебания при виде изобилия свободных партнерш, протянуть руку своей секретной даме сердца.
Она смотрела при этом исподлобья, делала большие глаза и типа беспомощно озиралась по сторонам, а вдруг кто еще пригласит. Но не отказывала – дескать, ну что ж делать? Невиноватая я – он сам пришел. Такая вот игра на публику. Непосвященные и «беспарные» одноклассницы ревниво сверлили глазами наши спины. Ведь выбирал я всегда только её. Вот такой вот я, однолюб.
Иногда она приглашала кого-нибудь сама. Я, конечно, понимал, что этот номер предусмотрен правилами игры, и отчасти исполняется, чтобы меня подразнить, но в животе при виде этого неприятно булькало. Мы все – примитивные собственники, где то на клеточном уровне.
Вместо нежных слов, которые положено нашептывать во время танца, она говорила мне какой я увалень, что обязательно оттопчу ей ноги, вместе с новыми туфлями и что она мне сделает в этом случае. Десять казней египетских представлялись детской шалостью на фоне того, что грозило мне. При этом она еще успевала убедиться, что на каблуках ее рост лишь немногим превышает мой, и пресечь, впиваясь острыми когтями мне в плечи, любые поползновения прижаться поближе или опустить руки пониже. То, чем мы по всеобщему разумению занимались в уединении, на людях скрывалось. И снова его величество Имидж. Что может быть важнее репутации для честной девушки.
Танцором большим я не был. Собственно, и небольшим тоже. К вящему ужасу подруги, я даже вальс танцевать не умел, за что был многократно осмеян и подвергнут обструкции.
– И как же ты со мной будешь танцевать на выпускном? – наклонив голову и скептически меня разглядывая вопрошала она, – Нее, я сделаю вид что тебя вообще не знаю.
А я… вот честное слово, даже и не думал ей сказать – а с кем же ты моя дорогая, будешь танцевать? Способных хоть на такое парней даже на треть девушек не хватит. Вот я сегодняшний – наверное, так бы и сказал. Но тогда я был скромным и добрым мальчиком. И я промолчал.
О, выпускной вечер – главная забота и головная боль всех учениц последнего класса, а хорошеньких в особенности. Событие всей жизни – почти свадьба. Ну, не свадьба, конечно, но генеральная ее репетиция. Нужно быть если не самой красивой, то хотя бы одной из самых. Нельзя споткнуться или опозориться иным способом… Или, О, Ужас! Прийти в похожих платьях! Что-то на уровне языческих верований. Но об этом позже.
А в остальном, все было по-прежнему очень мило. По окончании дискотеки, усиленно делая вид, что просто случайно задержалась, меня теперь нетерпеливо ждала подруга. Я разбирал аппаратуру и складывал её в радиоузел школы, сматывал провода. Громким словом «Радиоузел» называлась каморка, заваленная всевозможным неработающим хламом, выбросить который было нельзя – он числился на балансе. Потом мы шли в всегда казавшийся таким коротким путь к ее дому.
Начало истории и ссылки на другие главки тут